Система коротковолновой мгновенной радиосвязи не являлась единственной, использовавшейся в операции «Толкачев — ЦРУ». В ноябре 1981 г. агенту для осуществления односторонней радиосвязи «от базы к агенту» (Interim-One-Way Link, IOWL) был передан бытовой коротковолновый радиоприемник и два одноразовых дешифровальных блокнота с инструкциями. Ему также был передан демодулятор, который на время приема сообщения присоединялся к приемнику. Толкачев должен был настроить приемник на определенную волну в назначенный день и час и подключить демодулятор, чтобы зафиксировать передаваемое сообщение. Передача длилась 10 минут и состояла из реального сообщения и ложного. После сеанса агент пропускал сообщения через демодулятор и на встроенном экране определял ложное и реальное. Первые три цифры указывали, где расположено реальное сообщение. Оно состояло из пятизначных цифровых групп и декодировалось с использованием одноразового дешифровального блокнота. Используя этот вид связи, Толкачеву могло быть передано сообщение, состоящее из 400 пятизначных цифровых групп.
Толкачев попытался было использовать предложенную радиосвязь, но позднее проинформировал своего оператора, что не может незаметно от семьи настраивать приемник на нужные частоты в вечернее время. Он также сказал, что не имеет возможности использовать радиоприемник и в более позднее время, поскольку ложится спать раньше жены и сына.
В результате сеансы радиосвязи были перенесены на утренние часы в рабочие дни недели, когда Толкачев мог уйти с работы под благовидным предлогом. Но использованию радиосвязи помешало введение в институте новых правил безопасности, согласно которым требовалось письменное разрешение для выхода из института в рабочее время. В декабре 1982 г. Толкачев вернул оперативному сотруднику все оборудование, расписание радиосеансов, инструющи и шифрблокнот. В дальнейшем было решено отказаться от этого способа связи для экстренных встреч.
«Высокоэффективные оперативные средства и большое везение, — как говорилось в меморандумах и аналитических справках ЦРУ, — позволяли проводить незафиксированные КГБ личные встречи с Толкачевым. Более 10 встреч были проведены с октября 1980 по ноябрь 1983 г. Несколько явок пришлось от-менить из-за усиленного наружного наблюдения за сотрудниками ЦРУ. Однако большинство проводилось в соответствии с нашим планом».
Способы связи с Толкачевым приходилось время от времени корректировать. К примеру, в ноябре 1983 г. он попросил не звонить ему по телефону домой для вызова на экстренные встречи потому, что телефонный аппарат перенесли в комнату сына и он всегда отвечал на звонки.
Важным фактором в отношениях Толкачева с американской разведкой было его стремление удовлетворять желания своего сына Олега. Ему, к примеру, нравилась западная музыка, особенно rock-n-roll. На последней встрече с Гюлыпнером в октябре 1980 г. Толкачев передал в ЦРУ сообщение, в котором попросил приобрести для сына записи этой музыки и стереооборудование западного производства. Кроме того, он спрашивал, как ему добиться устойчивого прослушивания передач западных радиостанций, которые часто глушились.
На мартовской явке 1981 г. Толкачеву были переданы семь магнитофонных кассет с записями звезд рок-н-ролла. При этом оператор выразил озабоченность (свою и кураторов из Лэнгли), стоит ли из-за каких-то записей подвергать себя риску? Ведь у соседей и друзей сына могут возникнуть вопросы, на которые Толкачеву будет трудно найти ответы. Да и вообще, как вы объясните сыну, откуда взялись записи? На что Толкачев ответил, что такие записи можно свободно приобрести на московском «черном рынке», но он не хочет обременять себя заботами о перезаписи. Он также попросил купить для сына стереонаушники, несколько пластинок модных английских и американских исполнителей, приложив к ним тексты песен на английском языке. Кроме того, он просил переслать ему тексты песен, которые были записаны на ранее переданных семи кассетах.
На явке в марте 1982 г. Толкачев, принеся тысячу извинений, попросил для сына плеер и набор карандашей для черчения разной твердости. Для себя он просил импортные бритвенные лезвия. Написал, что бриться отечественными лезвиями для него неприятная процедура. Он извинялся: «к несчастью, наша личная жизнь состоит также из разнообразных малых вещей, которые временами оказывают влияние на общее настроение в жизни».
В феврале 1983 г. Толкачев сделал заказ на различные чертежные материалы для сына, в том числе специальные чертежные
ручки, чернила, перья и ластики. В апреле 1983 г. он заказал для Олега несколько западных книг по архитектуре. Для себя — «Майн Кампф» Гитлера и копию Библии на русском языке, периодические публикации РУМО (военная разведка США) «Советская военная мощь», мемуары Голды Меир и книги Солженицына. Кроме того, он просил приобрести биографии известных мировых деятелей и подборку романов западных авторов.
Просьбы агента, разумеется, были исполнены, но с соблюдением необходимых мер конспирации, не допускавших расшифровку страны пребывания его работодателей. Так, перед сотрудниками ЦРУ, находившимися в окопах холодной войны в странах народной демократии Восточной Европы, была поставлена задача приобретать чертежные принадлежности и лезвия местного производства и пересылать их в московскую резидентуру. Оттуда они в течение нескольких лет попадали в семью Толкачевых.
В декабре 1980 г. из-за меркантильности Толкачева его денежное вознаграждение вновь стало предметом переговоров между ним и ЦРУ. Агент потребовал, чтобы 8,75 % дохода от депонированной суммы выдавалось ему в рублях в конце каждого года сотрудничества. Несмотря на очевидную угрозу его безопасности, это требование было удовлетворено, и в ноябре 1981 г. Толкачеву была передана сумма в рублях, эквивалентная 40 ООО долларов. Он, однако, возмутился и потребовал, чтобы расчет в рублях проводился не по официальному, а по курсу «черного рынка». Таким образом, теряющей стороной становились американцы, а не он. Оно и понятно: или получать «зарплату» из расчета 62 копейки за «бакс», или аж 4 рубля за него любимого. Как говорится, почувствуйте разницу!