Ставка - измена Родине - Страница 87

Задыхаясь, Петр прервал поцелуй. Переводя дыхание, осторожно высвободился из объятий, как вдруг заметил, что стоит на цыпочках. Иностранка была на полголовы выше ростом. Их взгляды встретились. Оба разом рассмеялись.

— Данкешон, — как-то неопределенно прошептала она, имея в виду то ли руку помощи, то ли участие в поцелуе.

— Битешон, — автоматически ответил он и зарделся, проклиная свое произношение.

— Вы — иностранец? — не обращая внимания на смущение Петра, спросила фея.

— Яа-яа, — только и выдавил из себя подполковник.

— Русский? — настаивала незнакомка

«Приплыли!» — подумал Петр и, разозлившись на себя, по-русски выкрикнул:

— Да, я — русский!

— Как йето чудьесно! Моя мама есть русская! Какой тьесный мир! Как тьебя зовут? — перешла на русский фея.

— Петр…

Подполковник не мог поверить собственным ушам и своей удаче: «Она говорит по-русски!» Он уже твердо знал, что нашел то, что искал и решил развить знакомство, но не знал, как это сделать, так как положиться на свой немецкий не мог.

— А как вас зовут?

— Грета… Грета Ламсдорф, — засмеявшись, она протянула руку.

— А что если нам зайти куда-нибудь в кафе? — поцеловав протянутую руку, предложил Попов. — Если вы не торопитесь, конечно…

— Да-да, коньешно… я сьегодня свободна, — с готовностью ответила немка.

…Так начался первый и последний любовный роман русского разведчика Петра Попова. Первое посещение аптеки еще не открывает дороги на кладбище, а первое свидание с клевреткой Ордена шпионов? Куда приводит оно?

Глава пятая. «ДЕВОЧКА НАПРОКАТ»

Гретхен Рицлер родилась в 1918 году в Вене в семье пианиста Отто Рицлера и баронессы Анастасии Больц-Лопушинской.

Вообще-то, семья баронессы, бежавшая в 1917 году из России от большевистского террора, своей целью имела Париж, но в дороге от тифа скончались родители юной Анастасии, а она сама угодила в венский госпиталь для бездомных…

По выздоровлении баронесса буквально была выброшена на улицу: в бреду она, несмотря на то, что блестяще владела немецким, английским и французским языками, кричала по-русски. Поэтому ни ссылки на родословную — немцев по линии отца, — ни мольбы о денежной ссуде на билет до Парижа, на главврача госпиталя не произвели ровным счетом никакого впечатления. Он был непреклонен: Россия и Франция находятся в состоянии войны с Австро-Венгрией и Германией, и, скажите, баронесса, спасибо, что враги вытащили вас с того света!

*** * ***

С большим трудом Анастасии Больц, — а теперь она представлялась только так, отбрасывая вторую часть своей фамилии, — удалось устроиться билетершей в дешевый мюзикл, похожий на солдатский бордель, в венском предместье, чтобы, скопив денег на билет, уехать, наконец, к друзьям во Францию.

В первый же вечер знакомства с баронессой-билетершей Отто Рицлер, покоренный ее красотой и великосветскими манерами, упал перед ней на колени и со слезами на глазах умолял выйти за него замуж.

Париж был туманной перспективой, а предложение актера и его искренность казались вполне реальными. И баронесса выбрала второе, хотя в глубине души лелеяла надежду в недалеком будущем выбраться из ненавистной Австрии в обожаемую с детства Францию…

Однако жизнь внесла в планы Анастасии свои коррективы. Сначала муж потерял работу и запил. Затем родилась Гретхен, и баронесса, скрепя сердце, выбросила из головы мечты о Париже, и полностью посвятила себя воспитанию дочери. А вечерами, уложив дочь, выходила на панель, чтобы заработать на хлеб для себя и молоко для малышки…

*** * ***

О смерти мужа Анастасия узнала из газет — он давно уже не жил в семье, попрошайничая у дорогих кафе и гостиниц. Гретхен к этому времени исполнилось 15 лет, хотя соседи давали ей все 18 — так зрело она выглядела. А ослепительная красота, а поступь, а манеры, а тон! Да это же принцесса, а не недоростка в лохмотьях! Она свободно говорила по-русски, по-французски, по-английски и, конечно, по-немецки. Кроме того, Гретхен прекрасно играла на пианино и гитаре, пела и танцевала — забота и воспитание матери-баронессы не прошли даром. Зерна упали в благодатную почву. Нет-нет, что бы там ни болтали злые языки о ее матери и отце, но у их дочери большое будущее!

Но случилось несчастье. Ослепительной красоты пятнадцатилетнюю Гретхен, доставленную в венскую клинику по поводу гнойного аппендицита, прямо на операционном столе изнасиловал врач-маньяк.

Неудачно проведенный аборт лишил ее способности деторождения.

Суд приговорил вурдалака к пожизненному заключению, но горю матери и репутации пятнадцатилетней Гретхен это помочь не могло.

Вскоре, не вынеся позора, покончила с собой Больц-Лопушин-ская.

*** * ***

Рицлер, умопомрачительно красивое юное создание, не могла остаться незамеченной венскими сутенерами, вербовавшими наложниц среди студенток колледжей, официанток, натурщиц и фотомоделей.

Начали с малого: предложили за приличные деньги позировать для порножурналов. Затем пошли съемки в порнофильмах — коготок увяз, всей птичке пропасть.

Один венский журнал поместил ее цветное фото на обложке, и для Гретхен это явилось следующей ступенью по лестнице, ведущей вниз. Ее красивое лицо и соблазнительная фигура обратили на себя внимание людей, рассматривающих такие снимки с коммерческой точки зрения. Она получила предложение от нескольких почтенных венских клубов и приняла самое выгодное из них. За 250 шиллингов в неделю она поступила в кабаре при венской гостинице «Интерконтиненталь». Там же и жила в подсобке.